Урожай картофеля в России в 2015 году оказался рекордным с 1994 года, что вызвало значительное снижение стоимости продукции на российском рынке. В результате ряд небольших производителей и компаний, для которых выращивание картофеля не является основным направлением бизнеса, могут сократить площади под картофелем или даже уйти с рынка, а крупнейшие производители, наоборот, постараются нарастить эффективность, для чего будут совершенствовать технологии и развивать переработку и экспорт картофеля.
О Картофельном союзе, об объемах и перспективах производства картофеля, о семеноводстве, о будущем сезоне, о государственной поддержке и развитии переработки, а также об экспорте и импорте картофеля FruitNews рассказал Алексей Красильников, Исполнительный директор Союза участников рынка картофеля и овощей (Картофельный союз).
О Картофельном союзе
FN: Во первых, хочу поздравить Вас с пятилетним юбилеем Картофельного союза. Могли бы Вы рассказать о том развитии, которое Союз получил за последний год?
АК: Давайте начнем с того, что Картофельный союз был зарегистрирован и приступил к работе в 2011 году. Изначально в Союзе нас было 25 компаний, сейчас – около 60. Из них более половины – это непосредственно производители картофеля и овощей с общим объемом производства - около 1 миллиона тонн картофеля и более 300 тысяч тонн овощной продукции в год. Помимо компаний, занимающихся выращиванием картофеля и овощей, в Картофельный союз входят производители сельхозтехники и оборудования, поставщики посевного материала и средств защиты растений. Не буду называть отдельные компании, чтобы никого не выпячивать, но у нас на сайте все есть. О том, что мы сделали за этот период расскажу очень кратко: работали над законом о семеноводстве, вносили предложения по изменениям нормативного законодательства в части НДС и прочее. Союз постепенно растет, как в количественном составе, так и по географии. Вот недавно поступили заявления о вступлении уже из Красноярска. Раньше в нашей географии восток – это были Свердловск и Тюмень, сейчас уже – Красноярск и Якутия. К нам присоединились Союз картофелеводов Якутии и одно из больших хозяйств в Красноярском крае.
Об объемах и перспективах производства картофеля
FN: То есть география Союза расширяется. А какую долю рынка производства картофеля на данный момент занимают компании, входящие в Союз?
АК: Товарный сектор производства картофеля у нас представляют сельхозпроизводители, крестьянские фермерские хозяйства и индивидуальные предприниматели, которые в прошлом году произвели рекордный урожай – 7 млн 400 тыс. тонн и подошли уже к результатам 92-го – 93-го года. Когда-то был кризис в стране и, соответственно, в сельском хозяйстве. В современной истории России максимальный урожай был в 90-ом году - это 10,5 млн тонн, а в 2000-ых годах он опустился до 2,5 – 2,3 млн тонн. Вот сейчас поднялись на уровень 7,4 млн тонн. Из них, как я уже говорил, около 1 млн тонн приходится на наших участников Картофельного союза и можно посчитать сколько там процентов получится.
FN: То есть, примерно 13,5%? Долю рынка Вы тоже довольно быстро наращиваете.
АК: Да, мы наращиваем долю рынка. Хотя результаты прошлого года нас не совсем радуют из-за перепроизводства картофеля. Население откликнулось на обвал рубля. Кроме того, Минсельхоз в лице Чекмарева призывал региональных руководителей обратиться к населению с тем, чтобы они вернулись на свои приусадебные хозяйства для производства картофеля и овощей. Это, конечно, был негативный посыл. И в результате многих факторов – это и увеличение в товарном секторе, и небольшое увеличение по площадям и производству в ЛПХ (личных подсобных хозяйствах) произвели мы 33,2 или 33,3 млн тонн картофеля.
FN: Как подсчитывается произведенное ЛПХ, для меня до сих пор большая тайна.
АК: Да-да. Вот и я не хочу в это углубляться. Поэтому давайте все же будем крутиться вокруг аграрного сектора. Общие тенденции, которые мы видим по рынку говорят нам о том, что площади и урожайность растут. Если по площадям в 2005 года года было 213 тыс. гектаров, то в этом году площади картофеля уже на уровне 330 – 340 тыс. гектаров. И если кинуть лаг вперед на 5 лет до 2020 - 2021 года, то мы подойдем по площадям к 400 тыс. гектаров. Такая же положительная динамика есть и по росту урожайности с 90-х годов, когда средняя урожайность была 90 центнеров с гектара, а сейчас на уровне 218-220 центнеров с гектара. Практически в два раза урожайность выросла и на перспективу тоже есть положительные тренды. До 260 – 280 центнеров с гектара, я думаю, мы к 2020-ым годам поднимемся за счет новых технологий, которые повсеместно каждый год совершенствуются с помощью наших партнеров из Европы – технологии, техника, семенной материал.
О семеноводстве
АК: Высококачественный семенной материал мы завозим из Европы. И вот это отдельная тема для разговора о том, что в период реформ и реорганизации мы утратили, убили одно из звеньев в картофелеводстве – это семеноводство. То есть, да, у нас есть хорошие сорта, отечественные сорта, но система семеноводства - элитхозы так называемые, это звено было по различным причинам утеряно.
И сейчас для картофелеводов это большая головная боль. Если мы возьмем десятку крупнейших ведущих картофелеводческих предприятии России, то практически у каждого есть свои селекционно-семеноводческие центры, лаборатории микроклонального размножения. Люди понимают, что не имея качественного семенного материала хороших результатов и, соответственно, рентабельности просто невозможно добиться. Такие центры действуют в сотрудничестве как с семеноводами Европы, так и с нашими институтами – например с институтом Лорха (Всероссийский научно-исследовательский институт картофельного хозяйства им. А.Г. Лорха, прим. FruitNews) или Уральским НИИСХ (Уральский научно-исследовательский институт сельского хозяйства, прим. FruitNews). Это сотрудничество начинает динамично развиваться.
Сельхозпроизводители начинают в большой степени поддерживать селекционеров. В этом плане динамика положительная. Селекционеры начинают получать так называемые «роялти», то есть вознаграждения за свои сорта, работают за счет этого над выведением новых сортов. Напомню, что ежегодная потребность в семенном фонде в российском товарном секторе составляет около миллиона тонн – 1 млн – 1 млн 100 тыс. тонн. Порядка 25-35 тыс. тонн семян мы ежегодно завозим из стран Евросоюза.
Это вроде немного, но надо понимать, что это семена высоких репродукций, которые в течении 2-3 лет опускаются до тех репродукций, которые уже потом идут на торговые прилавки, на переработку и так далее. У нас сейчас, по моему, 406 сортов картофеля в Госреестре (Государственном реестре селекционных достижений, допущенных к использованию, прим. FruitNews) и большинство из них российские. Но если взять десятку наиболее распространенных в производстве сортов, на которые падает 60% всех производственных площадей, в этой десятке только три отечественных сорта, а все остальное - сорта зарубежной селекции. И когда возникали некие движения по запрету поставок картофеля из стран Евросоюза, глобально мы - участники Картофельного союза поддержали этот запрет, но в то же время мы попросили не приостанавливать поставки семенного материала из стран Евросоюза, потому что зависимость от них большая. А если рассматривать сорта идущие потом на технологическую переработку – картофель фри, пюре, крахмал, то здесь у нас зависимость от европейской селекции достигает 100%.
В дальнейшем мы хотим пролоббировать внедрение обязательной сертификации семенного материала в законопроект о семеноводстве. Чтобы это не было добровольно, как сейчас, а чтобы каждая партия семенного материала, находящаяся в обороте в России, подлежала обязательно сертификации на предмет ее качества, объемов и так далее. И здесь мы уже имеем определенную поддержку в Минсельхозе.
Продолжая работу в этом направлении, мы также стали соразработчиками нового межгосударственного стандарта, который будет действовать на территории стран ЕАЭС. Закончилось его обсуждение. Сейчас он пойдет на утверждение и вступит в силу в 2017 году. Там много интересного и положительного с точки зрения гармонизации с международными нормами. Там прописываются и требования к маркировке, условия этой маркировки. Это на перспективу.
О будущем сезоне
АК: Что говорить о будущем сезоне? Зарубежные аналитики провели анализ повышения минимальных температур в период май - июль по Центральному округу, по Южному и по Поволжью. Там виден тренд - с 90-го по 2015 год по всем регионам идет повышение температуры. Как следствие растет урожайность. Конечно, тут возникают риски засухи, в частности по Поволжью, где засуха уже участилась, но с этим можно будет бороться развитием мелиорации – как капельного орошения, так и других работ. И в частности, по будущему сезону синоптики недавно выдали прогнозы на аномальные высокие температуры в апреле – мае месяце. Может быть, это и июня коснется. С одной стороны это неплохо, то есть мы быстрее войдем в сезон. Но возникают другие риски – засухи и отрицательного воздействия на вегетацию картофеля.
FN: Последний неурожай у нас как раз был связан с засухой?
АК: Да, если вспомнить засуху 2010 – 2011 годов. К сожалению для потребителей, но к радости сельхозпроизводителей, последствия засухи благоприятно сказались на ценовой конъюнктуре и, соответственно, на рентабельности картофелеводов. Они получили прибыль в том сезоне, и не случайно уже в следующем сезоне многие другие предприятия, для которых картофелеводство или овощеводство открытого грунта не было специфичным производством, резко увеличили площади под картофелем и вошли в когорту картофелеводов. Как следствие, в 2012 году был рост площадей под картофелем с 300 до почти 400 тыс. гектаров. Практически на 100 тысяч гектаров площади увеличились. И тоже было серьезное перепроизводство, цены не было, и в результате потом многие с огорчением выскочили из отрасли.
FN: Если вернуться к 2015 году, то можно поздравить картофелеводов с таким рекордным урожаем, но в тоже время были проблемы и со сбытом и со стоимостью продукции.
АК: Они остаются до сих пор. Если говорить о том, что происходит сейчас, то у нас рынок стагнировал. Условно говоря, если взять предыдущие годы, то мы увидим, что цена постепенно снижается с ранней продукции до начала периода массовой уборки, на который, как правило, приходятся минимальные цены.
Потом начинается сезонный рост в конце октября и первых числах ноября. Это нормальная динамика. Уже в ноябре появляются издержки по хранению и цена начинает постепенный рост. Но в этот сезон 2015-2016 мы с октября месяца в цене стоим уже практически полгода. Только в марте на рубль цена поднялась.
Разница по сравнению с сезоном 2014-2015 составляет минус 60%. В конце марта, наконец-то, с 10 рублей поднялась до 11-ти рублей за килограмм и то, это средняя цена по России, а так где-то находится около 8-9 рублей за килограмм. Если сравнить динамику изменений по сезону, допустим, по Самаре – минус 60%, Свердловск – минус 60%, Ставрополье – минус 57%, Смоленск – минус 60%, Тамбов – минус 72%, Брянск – минус 78%. Представляете, я смотрю средние цены по Брянску – 4 рубля за килограмм.
Этот сезон оказался на грани убыточности. Были сезоны у нас неплохие, когда в среднем рентабельность по картофелю в России достигала 30-36%. В этом сезоне, я думаю, будет не выше 5-7%. А многие хозяйства получат отрицательную рентабельность, то есть убыточность. И скорее всего, это пагубно отразится прежде всего на мелких предприятиях - фермерских хозяйствах и индивидуальных предпринимателях, которые уже говорят, что будут сокращать площади. Серьезные операторы, которые устойчивы на рынке и взаимодействуют с торговыми компаниями или переработчиками, не намерены сокращать площади, но и увеличивать тоже не будут.
FN: То есть несколько меняется отношение в первую очередь мелких сельхозпроизводителей к картофелю. И на следующий год мы можем ожидать некоторое уменьшение объема урожая. Верно?
АК: Да. Если анализировать эту ситуацию, мы не имеем в этом году денег, соответственно, как это может отразится на урожае 2016-го года? Пожалеют расходовать средства на качественный семенной материал, то есть будут перебирать свои остатки. Некачественный семенной материал пойдет на посадки, раз. Возможно, кто-то будет экономить на применении средств защиты растений, что также пагубно отразится в итоге на урожае. Ну, и мелиоративные работы, и так далее. Плюс сокращение площадей. Не знаю, как погода отразится.
Погода у нас также является одним из основных факторов, которые влияют на урожай. В результате мы получим урожай меньшего объема, раз, худшего качества, два. В итоге, может быть, сезон 2016-2017 будет не таким провальным, как тот, что мы имеем сегодня.
О государственной поддержке и развитии переработки
АК: Товарность картофеля у нас, если верить Росстату, составляет примерно 63%, а были годы и 43% и 59%. В Европе уровень товарности составляет не менее 75 - 80%. Это, конечно, серьезные факторы недоработки. Здесь большая вина низкого качества и имеющегося дефицита картофеле- и овощехранилищ. Один момент, что их мало – есть недостаток. Второй момент – низкое качество технологий и мощностей хранения.
В рамках госпрограммы АПК 2013-2020 этой проблеме уделяется значительное внимание. Там предусмотрено ввести дополнительно 2,5 млн тонн емкостей картофеле- и овощехранилищ. Эта программа поддержки предусматривает компенсацию из федерального бюджета не менее 20% от затрат на возведение таких картофеле– и овощехранилищ. Плюс предусматривается поддержка из регионального бюджета - не менее 5%. Зависит, конечно, от региона. Так как есть обязательное требование софинансирования из бюджета регионов. А у нас есть регионы богатые, например Тюмень или Якутия. В Якутии чуть ли не до 70% затрат на капитальные вложения компенсируется из бюджетов обоих уровней. А есть регионы, мягко говоря, дотационные. И они, даже имея потребность в возведении таких картофеле- и овощехранилищ и имея федеральную поддержку, не могут себе позволить региональное финансирование таких проектов, соответственно, местные картофелеводы, овощеводы остаются полностью без поддержки по этому направлению. Там однозначно, если регион не выделяет из своего бюджета, федералы не выделяют из федерального бюджета. Средства вроде есть федеральные, но в регионе их не имеют права использовать.
FN: Есть ли какие-либо действующие программы поддержки переработки, экспорта картофельной продукции?
АК: Нет, это мы как раз говорили о том, что вот не мешало бы создать какую-либо госпрограмму поддержки. Дабы избегать таких вот кризисов при перепроизводстве, надо восстанавливать отрасль переработки. У нас сейчас ежегодно перерабатывается где-то 1 млн тонн. В Бельгии перерабатывается 86% продукции. Программы поддержки пока нет. Но нас услышали. Даже готовы рассмотреть предложения по поддержке или по развитию переработки картофеля. Но это пока слова и даже на бумаге ничего нет.
FN: Учитывая темпы развития отрасли, наверное, и внедрение проектов по переработке не за горами?
АК: Это большие затраты. У нас на стадии реализации есть два больших проекта по переработке. Это завод по переработке картофеля в картофель фри на базе Липецкой области в свободной экономической зоне. Он делался компанией «Белая Дача» под задачи снабдить McDonald’s так называемыми farm fritters. Как коллеги наши сказали, они надеются, что к концу этого года завод будет полностью запущен. Этот проект предусматривался еще в 2014 году, но он должен был быть реализован с учетом поддержки из фонда Европейского банка реконструкции и развития. 100 млн евро они должны были направить. Когда возникли негативные телодвижения в Европе и санкции были включены, ЕБРР блокировал кредит. И вот только в этом сезоне заказчики проекта достигли договоренностей с банком ВТБ, который выделил серьезный кредит и они надеются, что завод будет запущен в этом году. Его проектная мощность, по-моему, 120 - 140 тыс. тонн картофеля в год на переработку.
Аналогичный проект предполагался еще в Брянской области. Его мощность тоже около 100 - 120 тыс. тонн. Он даже был запущен. Первая линия этого завода была запущена в сентябре месяце. Причем они перепрофилировались. Изначально предполагалось производство картофеля фри, но потом завод был поставлен с линиями на переработку картофеля в пюре - хлопья. Когда завод запустился, экологи обнаружили какие-то выбросы вредных веществ в канализацию, и завод приостановил свою деятельность до устранения этих недостатков. Но местные операторы сообщают о том, что, к сожалению, денег – финансовых ресурсов на дополнительные фильтры или какие-то установки у них нет. То есть этот завод пока не работает.
Есть и другие проекты, но, еще раз говорю, это дорогостоящие мероприятия. Также можно упомянуть направление переработки картофеля на крахмал. В советские времена у нас была куча заводов с переработкой и на крахмал, и на спирт, но в процессе реформ ряд заводов приостановил свою деятельность и заводы были разрушены. Другая часть крахмальных заводов перешла на производство крахмала из зерна кукурузы. С кукурузой проще работать и можно работать круглый год - засыпал в элеваторы и работаешь. Если картофель у нас, мы будем работать, грубо говоря, с сентября по март-май, когда биологические сроки хранения картофеля истекают. А с кукурузой все же проще. Хотя картофельный крахмал наиболее дорогой на мировом рынке. Не случайно мы ежегодно импортируем крахмала около 15 - 17 тыс. тонн, а в 2009 году импорт крахмала достигал аж 32 тыс. тонн.
FN: Это результат развития местного производства или сокращения потребления?
АК: Не понятно. Новые заводы появляются и есть даже положительная динамика по экспорту крахмала из России, но объемы существенные. В последний 2015 год – это порядка 700 тонн. Видимо, да, наращивается оборот внутреннего производства. Может быть, производители перешли на использование крахмала из других продуктов.
А вот если говорить о картофельных хлопьях, это тоже очень интересный рынок. У нас порядка 3-4 заводов специализируется на этом продукте. Есть положительные сигналы о том, что растет производство картофельных хлопьев и гранул, и их экспорт. Вот тот же «Максим Горький» (ООО «Максим Горький» группы компаний «Национальная Земельная Компания», прим. FruitNews) они уже давно работают по поставкам своих хлопьев и в Европу, и в Латинскую Америку. А месяц назад первые контейнеры пошли и в Китай.
Об экспорте и импорте картофеля
FN: Я правильно понимаю, что картофельные хлопья у нас основной продукт экспорта?
АК: Да, вот в прошлом году 1,6 тыс. тонн составил экспорт картофельных хлопьев. Вот, как я говорил, крахмала было экспортировано 700 тонн, а хлопьев - 1600 тонн.
Если говорить об экспорте сырья, то он у нас на минимальном уровне находится. За последнюю пятилетку объем экспорта картофеля составлял где-то 40 тыс. тонн в год. Но в прошлом году он вырос до 130 тыс. тонн. Это непонятная ситуация. У нас вдруг крупным импортером стала Украина. Можно говорить о том, что этот объем поглотили ДНР и ЛНР, так как по правилам Таможенной службы они формально относятся к Украине и помощь туда шла. Но можно предполагать, что часть этого объема шла дальше в другие регионы Украины.
Мы помним о том, что Украина в прошлом году подверглась жестокой засухе, плюс валютные колебания, то есть низкая цена картофеля в российских регионах, особенно в приграничных – тот же Брянск, Курск, Липецк, Белгород. Часть объемов картофеля, возможно, уходила оттуда в другие регионы Украины.
Традиционно у нас одним из стабильных лидеров по экспорту картофеля является Азербайджан. Ежегодно Азербайджан вывозит от нас 30-40 тыс. тонн картофеля, но также является и импортером – входит в пятерку импортеров. Из этой страны нам ежегодно завозят порядка 70-80 тыс. тонн раннего картофеля.
Если говорить в целом об импорте столового картофеля, то есть много упреков в наш адрес, когда мы избавимся от импортного картофеля. Но надо говорить о том, что импортируется в основном ранний картофель. Это Египет, Пакистан, Бангладеш и другие страны. Их ниша - поздней весной и ранним летом, когда наш картофель уже заканчивается, а ранний картофель из наших регионов еще не начинает поступать. И импорт, как правило, максимума достигает в апреле – мае – июне. В прошлом году было импортировано 510 тыс. тонн.
Если мы говорим о том, что производим эти 32 виртуальных миллиона тонн, то нельзя говорить о том, что полмиллиона тонн нам как-то картину портят. Если потребитель хочет в апреле – мае купить ранний картофель и полакомиться, то запрещать это неразумно. Другой вопрос в том, что если увеличить товарную массу за счет более длительного хранения - увеличения качественных картофелехранилищ, и сдвигать сроки хранения до того же мая – июня, можно конкурировать с ранним импортом. Вот это хорошее направление.
Графики и таблицы предоставлены Союзом участников рынка картофеля и овощей (Картофельный союз)
Источник: FruitNews.RU
