FN: Расскажите, пожалуйста, в общих чертах о чилийском сельском хозяйстве и выращивании фруктов в Вашей стране.
ХКА: Мы называем Чили «Державой продуктов питания». Почему? Чили является одной из стран Латинской Америки, а почти во всех странах Латинской Америки хорошие условия для выращивания продуктов сельского хозяйства. Но Чили – особенная страна, потому что имеет природную защиту – Антарктиду на самом юге и самую сухую в мире пустыню Атакама на севере, высочайшие Кордильеры, которые являются естественным барьером на востоке и Тихий океан на западе.
Эта природная защита создает уникальный климат и среду, в которой практически нет болезней растений. Поэтому наши продукты такие высококачественные. Я должен сказать, что у нас также высоко развита сама сельскохозяйственная отрасль, что обусловлено двумя факторами.
Во-первых, во время работы правительства Сальвадора Альенде закончился длительный процесс, который назывался «аграрная реформа». Например, выделялись бесплатные участки земли для сельскохозяйственных работ. Это стало экономической предпосылкой, с которой началось развитие нашей сельскохозяйственной промышленности. Когда человек чувствует, что он хозяин своего участка земли, он может производить продукты, он знает, что он делает.
Во-вторых, необходимо сказать, что первое демократическое правительство Чили в 90-х годах поставило основным стимулом то, что экономика страны не должна зависеть только от меди, а также от ее цены на международных рынках. Тогда нужно было развивать другие отрасли экономики, в том числе и сельскохозяйственную. Началось обучение крестьян и было создано новое управление для поддержки экспорта продуктов питания. Эта деятельность велась на протяжении 27 лет и оказалась успешной. Например, в прошлом году в общей статистике экспорта поставки меди составили 51%, а экспорт сельскохозяйственных продуктов - 49%.
Теперь перед чилийским сельским хозяйством стоят другие задачи. Какие? Наше правительство и наш президент Мишель Бачелет считают, что среди всех небольших и средних предприятий экспортируют свою продукцию только 1,8%. То есть здесь есть большой потенциал. Наша задача – помогать в организации поставок этой продукции. Тогда процент меди в общем экспорте будет еще меньше, а диверсификация экономики выше. Так и должно быть в будущем. К тому же мы знаем, что качество наших фруктов естественно очень ценится за рубежом. И приоритетность этого направления будет сохраняться. Сначала изучается рынок: какие продукты есть, перспективны они для экспорта или нет? Если нет, значит, нужно помогать им. Например, вести обучение работников, давать льготы по налогам, предоставлять кредиты. После этого и начинать программы поддержки экспорта. Если нет нужного качества, то нужно помогать его обеспечивать. Это не так просто. В данном процессе принимают участие множество государственных структур. Здесь задействованы не только офисы ПроЧили за рубежом, но и внутри страны многие министерства участвуют в этой деятельности.
FN: Но ПроЧили - значимая часть этого процесса?
ХКА: ПроЧили существует уже сорок лет и действует в 56 странах мира. Как правило, в каждом зарубежном представительстве есть директор–чилиец, а также местные сотрудники. В некоторых странах офисы ПроЧили есть не только в столицах, но и в отдельных регионах. В Германии, например, у нас есть офисы в Берлине и в Магдебурге.
FN: В России офис ПроЧили пока существует только в Москве?
ХКА: Да, только в Москве. Но Россия огромная страна, и мы обдумываем возможность открытия офисов и в других регионах. Например, во Владивостоке. Я считаю, что расширение ПроЧили в вашей стране должно быть направлено и на Дальний Восток.
FN: Насколько большая часть деятельности ПроЧили связана с продукцией сельского хозяйства?
ХКА: Достаточно существенная, так как ПроЧили не занимается экспортом минералов. Сейчас для нас интересны еще две отрасли, которые мы рассматриваем и, возможно, будем работать с ними – туризм и инвестиции в Чили.
FN: А в чем заключается деятельность ПроЧили на таких рынках как Россия? Какие программы и проекты вы ведете?
ХКА: Самым трудным временем для нас был период открытия офиса. Сейчас у нас уже есть постоянные продажи на российский рынок. Объем может меняться, но есть опыт. Такая чилийская продукция, как фрукты, уже хорошо известна на этом рынке. Известно, что они качественные.
Моя работа в ПроЧили началась недавно. До этого я работал в Министерстве горной промышленности на достаточно ответственном посту. Меня перевели в ПроЧили, так как я знаю русский язык и несколько раз был в России по поручению своего Министерства. Почему я это рассказываю? Потому что наше государство решило выйти на новый этап нашего присутствия в России.
Мне поручили создать условия, чтобы Чили и Россия могли бы начать процесс подписания соглашения о свободной торговле. Вот самое главное. И меня назначили на дипломатическую должность. Я не только директор ПроЧили, но и полномочный министр, начальник департамента Посольства Чили и имею дипломатический статус. Это сделано для того, чтобы показать, что мы хотим сделать новый шаг в отношениях с Россией.
Задача очень трудная. Это не так просто, потому что Россия входит в Евразийский Союз и отдельно не может подписать соглашение, о котором я говорил. Но самое главное – смысл в движении к этому. Торговля у России с Чили несбалансированна. Россия в Чили продает в 10 раз меньше, чем покупает. Мы говорим, что это не наша вина, это вы должны больше продавать.
Сравнение объема импорта и экспорта не является самым главным вопросом. Самое главное – это развитие инструментов торговли, экспорта и импорта. Я хочу говорить о потенциале торговли. Например, Евразийский Союз экспортирует 4400 наименований продуктов. Чили покупает во всем мире, импортируя около 4600 продуктов. Совпадают из них 3600 продуктов. А сколько продуктов продает Евразийский Союз в Чили? Только 99. А Россия – 52 продукта. Так что потенциал огромный. А почему он не развивается? Не только потому, что существует госпошлина. Если будет подписано соглашение, то и другие барьеры упадут. Культурные, например, или связанные с незнанием потенциального ассортимента. Соглашение поможет в этом. Поможет познакомиться продукцией и ее производством лучше, чем это происходит сейчас. Я также считаю, что в данный момент подписать соглашение - не самое главное. Самое главное сейчас – начинать подготовительный процесс.
Я считаю, что подписание соглашения было бы полезно и для других стран Латинской Америки, с которыми вы имеете большой потенциал торгового развития, но также не имеете подобной договоренности. Конечно, в этом случае государство потеряет 6% госпошлины, но увеличение объема торговли приведет к увеличению НДС. В Чили НДС составляет 12 %. И это больше, чем госпошлина. Поэтому не получив ее, вы все равно получите больше в два или в четыре или в восемь раз. И у нас в этом много опыта. Мы имеем двадцать четыре соглашения о свободной торговле с 64 странами мира.
FN: То есть часть соглашений носит региональный характер?
ХКА: Да, например, с Европой и с Центральной Америкой. С США, Китаем, Индией, Канадой, Мексикой, Бразилией, Исландией и другими странами у нас отдельные соглашения. Договоренности есть со странами, производящими 89% мирового ВВП.
FN: Все договоренности о свободной торговле подразумевают беспошлинную торговлю всеми товарами?
ХКА: Нет, не все пошлины сразу обнуляются. Но есть определенный процесс. За первые два или четыре года уменьшение пошлин обычно происходит наполовину или на треть.
Каждая сторона старается учитывать свои интересы и сохранять свою промышленность. Это не так просто. Но, в конце концов, получается лучше для всех. К консенсусу не так просто прийти. Бывает и год, и два длится процесс согласования. А с США этот процесс у нас длился 10 лет! Они чемпионы мира, говорят о свободной торговле, но сохраняют свои интересы. Не так просто было с ними договориться.
У нас большой опыт, поэтому я хочу дать понять, что мы к этому готовы. Но не все в экономике, конечно, зависит от такого соглашения. Рынок - есть рынок. Сейчас у нас годовой объем продажи в Россию более 700 млн долларов. Не так просто будет увеличивать этот объем, если в России будет трудная экономическая ситуация. Но самое главное – это сигналы, которые подаются. И к тому моменту, когда российская и чилийская экономики окажутся готовыми, у нас будет потенциал к совместному развитию.
FN: А какие есть программы непосредственной поддержки для чилийских экспортеров фруктов, овощей, орехов и сухофруктов? Какие из них работают сейчас на российском рынке?
ХКА: В основном, мы работаем с такими инструментами, как выставки. Но есть и другие проекты. Например, 8-9 июня прошло мероприятие, которое называется «Вкус Чили», в нем принимают участие чилийские компании, которые хотят показать свои продукты потенциальным российским партнерам. Бывают отдельные мероприятия по оливковому маслу или по вину - «Вайн Тур». В этом году мы также принимали участие в выставке «Продэкспо», которая является одной из самых главных продовольственных выставок в России. Есть и другая выставка - WorldFood, в которой ПроЧили не будет принимать участие, но там будут представлены многие чилийские предприятия. Уже без нашей помощи. Мы должны помогать тем компаниям, которые не могут сами.
FN: Большинство чилийских экспортеров фруктов работают на рынке России давно и уже хорошо здесь ориентируются. Ваша поддержка им нужна в меньшей степени?
ХКА: Да, в меньшей степени. Но мы помогаем им находить других импортеров, которые еще не работали с Чили. Мы созваниваемся с компаниями, участвуем в форумах, семинарах, посещаем деловые мероприятия. Многие компании хотят узнать больше о возможностях поставок из Чили, особенно после введения санкций.
Об этом я тоже хочу сказать. Мы считаем, что санкции являются не самыми лучшим способом построения отношений с другими странами. Даже, несмотря на то, что после введения российских санкций мы больше стали продавать мяса, свинины, фруктов. Но по другим секторам пошло снижение. Например, по вину наш объем поставок в Россию снизился на 11% только в этом году. Просто вы начинаете пить меньше чилийского вина. Поэтому санкции для нас не привлекательны.
Мы хотим конкурировать на одинаковых условиях с Европой и с другими странами. Какие мы имеем преимущества? Например, иная сезонность поставок из южного полушария и высокое качество по фруктам. Хотя мы и находимся очень далеко, но при хорошо развитом рынке затраты на транспортные расходы можно существенно сократить. Транспорт не является основной проблемой. Должна быть информация, должны быть разумные цены, а не те, которые хочет один из партнеров.
FN: Ожидаете ли Вы роста поставок чилийских фруктов в текущем сезоне в связи с российским запретом импорта плодоовощной продукции из многих стран? Или все же некорректно будет сравнивать объем поставок с сезоном 2013-14 годов, так как в том сезоне в Чили был не очень хороший урожай фруктов.
ХКА: Если покупательная способность вашей страны будет падать, то и поставки будут снижаться. Ритейлеры говорят, что объем покупок фруктов понижается вообще, на 12-14%. Поэтому я считаю, что у нас тоже будет понижаться объем поставок. Но также нужно отметить, что наша продукция чаще оказывается в нижнем ценовом сегменте. А объем продаж продукции в нижнем сегменте сохраняется лучше, не понижается так сильно. Людям не так просто уйти от наших продуктов.
Все наши поставщики говорят одно и то же. Российский рынок – главный для них. И мы помогаем им в том, чтобы они сохраняли этот взгляд. Многие компании испугались кризисной ситуации в России. Но мы им говорим, что кризис пройдет. Если вы уйдете с рынка во время кризиса, то потом трудно будет вернуться назад. Важно остаться, сохранять свои позиции.
Поставщики должны помогать импортерам. Это стоит делать, так как в России ценится братство, помощь в трудную минуту. Если вы будете так поступать, то у вас будет партнер на всю жизнь. К тому же рынок в России имеет потенциал к росту, поэтому в этот трудный момент нельзя пугаться и уходить. И чилийские поставщики принимают меры, чтобы остаться, сохранить свои позиции и наладить дальнейшее сотрудничество. Это касается и вина, и морепродуктов, и фруктов, и сухофруктов.
FN: Будем надеяться, что ситуация на рынке улучшится, и мы сможем опять расширять сотрудничество с новыми компаниями, с новыми поставщиками.
ХКА: Да, нам понятно, что это процесс. Сложный, но процесс. Естественно, кто-то будет входить на рынок, а кто-то уходить. Наша страна пережила огромный кризис, вы тоже. Ведь процессы истории экономики, как и все в жизни, всегда идут циклично. Поэтому кризис – это нормальный момент.
Рынок становится трудным, но ищет более удобные условия. Это естественно. В Чили наше правительство делает так: когда ситуация в экономике сильно ухудшается, то государство затрачивает больше денег на инфраструктуру, строит дороги. А когда экономика идет вверх, то правительство сохраняет ресурсы «на черный день». И это естественно, это соответствует законам природы.
FN: И еще вопрос. Когда мы говорим о чилийской плодоовощной продукции, то подразумеваем в основном фрукты, ягоды. Но наверняка есть еще что-то, что российский рынок просто не знает? Например, чилийские овощи?
ХКА: Можем поставлять и овощи, но только те, которые хорошо хранятся при охлаждении и не страдают от длительной транспортировки. Самое главное – прийти с ценами, которые рынок может воспринять. Я надеюсь, что скоро мы сможем показать и другие продукты, кроме фруктов.
Конечно, фруктов много в Чили, но и в других странах Латинской Америки их много. Конкуренция очень сильная. Например, в Чили производят очень хорошие орехи и сухофрукты. Более качественные, чем в других странах. Это чернослив, изюм, грецкий орех миндаль. По отдельным видам мы являемся первыми поставщиками в мире, не только в России. Авокадо хорошо продаем. Это очень вкусные и полезные для здоровья плоды.
FN: А с Вашей точки зрения, если мы говорим о фруктах и овощах, сухофруктах и орехах, российский рынок сильно отличается от чилийского по своему устройству, по своим потребностям?
ХКА: Да, рынок отличается не только по фруктам, но и по другим продуктам. В России он сильно зависит от импорта. И очень много посредников. В будущем это должно измениться в пользу населения. Цены должны понизятся. Посредники же повышают цены.
В Чили можно открыть предприятие практически за один день. Хорошие условия для людей, которые могут производить и экспортировать. Они нуждаются в опыте в обучении, и мы им помогаем. Это дает возможность быстро продвигать продукцию от производителя до потребителя. Тенденция хорошая. Я с оптимизмом смотрю на перспективы. Рынок растет, становится более свободным.
FN: Вы настоящий патриот чилийского рынка.
ХКА: Да, это верно!
FN: Какое у Вас впечатление от российского рынка продуктов питания? Есть ли существенные отличия от рынка Чили и других стран?
ХКА: Во-первых, здесь все есть. Я был в супермаркетах и несколько раз на рынках. Ассортимент большой, как во всем мире и как в Чили. Рынок в России огромный, а также много людей и много покупателей. Самое главное здесь то, что российские потребители быстро воспринимают новое, очень быстро. Например, сухие вина. Я помню времена, когда не было хороших вин, и мы, чилийцы, вынуждены были покупать в Москве совсем другое вино. Прошло 20 лет, и вы покупаете хороший продукт, как будто всю жизнь только его и пили. Это же культура, это не так быстро и не так просто. А у вас получилось всего за двадцать лет!
Источник: www.fruitnews.ru
